— 7 апреля — международный день психического здоровья —

Не мечтайте о безоблачном счастье

Что такое психическое здоровье, каждый понимает по-своему, но счастья и хорошего настроения желают себе все без исключения. С другой стороны, никто не спорит с тем, что жизнь — штука полосатая, и неприятности все равно случаются. И от переживаний никуда не денешься. Но если не цепляться без конца за собственные стереотипы и попытаться понять окружающую нас действительность, многое можно увидеть совсем в другом свете. Может быть, кому-то из читателей в этом поможет интервью со знаменитым новосибирским психотерапевтом, профессором, заведующим кафедрой психотерапии и психологического консультирования Новосибирской медицинской академии Владимиром Завьяловым.

— Владимир Юрьевич, давайте, сначала определим предмет нашей беседы. Что такое психическое здоровье с точки зрения специалиста?

— По определению ВОЗ, это состояние благополучия — телесного, психологического, социального и, я бы еще добавил, духовного. Состояние, когда человек позитивно настроен, испытывает чувство удовлетворения. Но, с другой стороны, это очень общие критерии и практически невыполнимые. С телесным благополучием более-менее все понятно: это хорошее состояние организма, отсутствие болезней и тому подобное. А вот что такое, например, социальное благополучие? Здесь у каждого свои цели и своя планка. Я считаю, что психическое здоровье, как и здоровье вообще, — это состояние крайне неустойчивого равновесия или, еще можно сказать, небольшие колебания вокруг точки предполагаемого равновесия. А полное благополучие в жизни в принципе нереально: оно возникает как последняя степень умирания. Исследования возвращенных к жизни людей показывают, что, когда человека уже почти невозможно «достать», когда он находится на грани жизни и смерти, у него и возникает благостное состояние. Академик Раушенбах, известный физик и культуролог, автор теории перспективы в христианской живописи (которую он применил для стыковки космических кораблей) рассказывал, как однажды пережил клиническую смерть. Когда он был в том состоянии, перед ним предстали две дороги — грязная и чистая, он выбрал грязную и остался тогда жив. Этому человеку можно верить. Так вот, грязная дорога это и есть жизнь. Если критерии ВОЗ брать до максимума, то по ним определение психического здоровья — это нирвана, и обычное нормальное состояние человека никогда не совпадет с этим на сто процентов. Предполагаемый же центр равновесия не принадлежит ни уму, ни телу, ни психике. Это некое внутреннее ощущение, не имеющее четкого определения. Психически здоровый человек может отклоняться от него очень сильно, но при этом вновь возвращаться к нему. Он будет страдать, горевать, но это не значит, что он заболел.

— От чего зависит эта способность — не выходить за «рамки», возвращаться в состояние равновесия?

— От многих факторов: воспитания, образования, степени биологического развития. Человек должен обладать навыками самоконтроля, самонаблюдения. Это вообще базисный принцип психического здоровья — осознание человеком самого себя, своего достоинства. В этом большую роль играют родители: если они хотят воспитать нормального человека, то должны с самого начала прививать ребенку доверие к самому себе, рассказывать ему о мире с позиции здравого смысла. И наоборот — темнить, врать, называть белое черным, и тогда человек перестанет доверять себе, своим глазам. Приведу простейший пример. Как-то я ехал в автобусе и держал на коленях арбуз, а рядом сидел двухлетний ребенок и все время пытался его потрогать. Как только он протягивал руку, мать говорила ему: «Кака!». Понятно, что она имела в виду, но тогда ей нужно было объяснить ребенку, почему не стоит трогать грязный арбуз. А так получилась классическая ситуация: мальчик знает, что перед ним, а материнский посыл: это плохая штука. Вот вам и раздвоение ощущений, недоверие к собственному восприятию.

— Но человек же не всегда во всем абсолютно уверен. Или сомнение — это комплекс?

— Нет конечно, это — другая ситуация. Способность сомневаться — еще один из критериев психического здоровья. Когда человек размышляет, правильно ли он определяет реальность. А когда есть комплекс неуверенности, то как раз нет сомнений. Девушке говорят, что она уродина, и она полностью в это верит. И не пытается доказать себе обратное.

— Под лозунгом психического здоровья по решению ЮНЕСКО проходит весь 2001 год. Получается, что проблема эта актуальна для любой страны, и финансовая ситуация на это никак не влияет?

— Это утопия, что человека можно удовлетворить домиком, садиком, машиной и так далее. На самом деле, у него очень много потребностей, которые невозможно удовлетворить материально.

Это давно уже было понято: вспомните первое искушение Христа, когда он произнес знаменитую фразу «Не хлебом единым жив человек», подразумевая под этим вообще материальные блага. Психологически человек создан для иных переживаний, мира символов — называйте это метафизикой или как-то по-другому, и именно здесь все разыгрывается. Поэтому физические потребности, идея выживания — это далеко не все, что нужно для психического здоровья.

— То есть ошибочно мнение, что улучшение экономической ситуации в стране существенно изменит настроение нашего народа?

— Человеку важен смысл. Когда его нет, теряет значимость и все остальное. Когда в шестидесятых годах двадцатого века в западных странах резко возросло благополучие, появилась масса людей, недовольных жизнью. Тогда и возник термин — нуагенные неврозы, то есть неврозы, связанные с бессмыслицей жизни. Вот все есть, а смысла нет. Потому что смысл заключается в познании себя, границ собственной личности, открытии в себе микрокосмоса — это самое главное.

— Как человеку познать себя?

— Познать себя можно только через других людей, через взаимоотношения с ними. Сам себя не узнаешь. Поэтому человеку нужны близкие отношения с другими людьми, любовь. Тот, кто умеет организовать вокруг себя такое пространство, чувствует себя намного счастливее.

— Сегодня часто приходится слышать фразу: «Мы живем в перевернутом мире». Вы согласны с таким определением нашей действительности?

— По-моему, это не очень удачная метафора. А какое общество считать здоровым? Греческое, может быть? Но оно было основано на рабстве, и в хороших условиях жила только часть людей. В нашей стране сегодня появились колоссальные возможности для самораскрытия, хотя также — и огромное количество западней и ловушек. И это объективная ситуация. В каждом времени всегда перемешивается и хорошее, и плохое — не бывает чего-то одного. Но у человека всегда должен быть выбор, и это, я считаю, глубинная основа личностного здоровья: ощущение себя свободным, имеющим право на поступки.

— Говоря о психическом здоровье, вы делаете ссылки на Библию. Для вас они как-то связаны?

— Помните, я говорил о неком центре предполагаемого равновесия? Так вот, понятие Бога необходимо для того, чтобы почувствовать этот центр. Иначе все будет позволено, и не разберешься, где истина, где грех. Понятие о Боге, как об абсолюте, необходимо. Если отойти от религии и говорить научным языком, то ведь без абсолютной точки невозможны никакие измерения.

— С какими проблемами к вам чаще всего обращаются сегодня люди? И насколько верен тезис, что человеку никто не может помочь, кроме него самого?

— Нет это неправильно, ложный тезис. Патология и формируется, когда у человека разрушаются связи — нет любви, нет социального пространства. Психическая же зрелость и душевное здоровье характеризуются тем, что человек активно пользуется помощью других людей и охотно сам помогает. Мы все, в хорошем смысле, зависимы друг от друга. Поэтому наиболее частая общая проблема обращений — это как раз нарушение межличностных связей. Одна из моих последних пациенток — молодая женщина, у которой очень плохие отношения с мужем. И уйти некуда, потому что она не работает и полностью от него зависима. Кстати, это типичная мировая ситуация — собственно, научная психотерапия и началась в Европе с таких вот скучающих дам. Моя пациентка была в отчаянии и готова на необдуманные шаги. И сейчас мы вместе с ней исследуем ее жизнь, ее смысл, как ей лучше организовать ее. Теперь с чувством доверия к себе она начинает выяснять, на что она способна, что может сделать полезного для своей семьи, своего мужа.

Вообще с недовольством собой, недоверием к себе связано очень много проблем. Еще одна большая часть пациентов, которые стали обращаться в последние полгода, это алкоголики. Это тоже крайне сложная проблема, связанная с парадоксальным мышлением. Человек в нашем обществе сталкивается с двойными стандартами — с одной стороны, алкоголь рекламируется и пропагандируется разными способами (взять хотя бы те же фильмы или застолья), с другой — отношение к нему негативное. И нужно обладать развитым мышлением и духовностью, чтобы не поддаться. Лечить эту зависимость очень сложно, потому что лекарств никаких нет, а избавление от нее связано с духовным преображением человека: изменение приоритетов, смысловых шкал.

— Расхожая фраза в зарубежных сериалах: «Обратись к своему психоаналитику». Действительно ли каждому человеку нужен свой психотерапевт?

— Если я так скажу, это будет злоупотреблением служебного положения. Я считаю, что должны быть такие специалисты и доступ к ним.

— Человек часто страдает от того, что неправильно реагирует на те или иные события. Возможно ли изменить его поведенческие реакции?

— Можно помочь человеку осознать то, что он делает и в каких границах может измениться. Психотерапия — это некая лаборатория по исследованию и планированию жизни. Я, например, никогда не даю одинаковых советов, и практически, все идеи, которые появляются в процессе работы с пациентом, оригинальные. И моя роль — усилителя его ума: часто человек ничего кардинально не меняет в своей жизни, но он увидел другие перспективы, и это его успокаивает, снимает симптомы. Он продолжает жить как и прежде, но уже радостно. Иногда нужно только поменять точку зрения. Я вообще не сторонник радикальных изменений, а очень тонкой психотерапии.

— Вы — президент Всероссийской психотерапевтической лиги, участвуете в профессиональных международных конгрессах. Западная психотерапия чем-то отличается от нашей?

— У россиян иной образ мышления, ум более сложный, интуитивный. Это связано со многими причинами — общественным устройством, культурными особенностями, природной спецификой. Поэтому и методы психотерапии требуются более сложные. В Соединенных Штатах Америки, например, люди очень исполнительные. И для них очень эффективен метод НЛП (нейролингвистического программирования): они ждут инструкций и добросовестно их выполняют.

Другое дело российский человек: он ждет не инструкций, а сочувствия, понимания, хочет, чтобы его глубоко видели. Поэтому интегративная психотерапия, сторонником которой я являюсь, ближе всего к российской ментальности.

Татьяна Гамалей. НАЗАД